Анатолий Шперх: мне кажется, что школа превращается в растворимый напиток

Экология потребления. Люди: В последнее время мне кажется, что школа превращается в растворимый напиток. Как кофе...

В последнее время мне кажется, что школа превращается в растворимый напиток. Как кофе. Сто лет назад кофе был подобен китайской церемонии — турка, аромат свежеобжаренных зерен, терраса утреннего кафе со свежей газетой. Не так сегодня. Пластиковый стаканчик, купленный на ходу из окна автомобиля.

Нет, конечно же, школа есть, и фундаментальные школьные здания никуда не делись. Но её место в жизни ребёнка стремительно сокращается.

Вы хотите, чтобы ребенок хорошо сдал ЕГЭ? Наверняка вы рассчитываете не только на школу, а ищете репетитора «на стороне».

Ребёнок увлекается спортом? Вы ведёте его в спортивную секцию, и эта секция, скорее всего, вовсе не в школе. «Драмкружок, кружок по фото», всё это — не в школе. Школа рассыпается на кластеры, разбросанные по разным местам. И традиционная школа — только одно из них.

Школа, растворённая в обычной жизни, облаком окружает ребенка и ведет его, поддерживая и направляя. Она везде и нигде. Стены классной комнаты давно рассыпались, даже если мы по-прежнему иногда сидим на уроках и слушаем учителя. Школа — это не то место, на котором висит табличка «ГБОУ СОШ». Школой (на время) становится любое пространство, которое здесь и сейчас используется для обучения. И в этом смысле построенное специально для обучения школьное здание может оказаться вовсе не главным образовательным пространством.

Какое же место может претендовать на роль главного? Ответ звучит парадоксально — любое, где появляется возможность конструктивной деятельности для ученика. Не пассивное потребление информации, а именно активная конструктивная деятельность, когда он не только использует готовые ресурсы, но и сам активно участвует в их развитии. И ещё активно делится результатом со сверстниками. Последнее очень важно, ибо позволяет не только оценить свой уровень владения мастерством по отношению к другим, но и побывать в роли эксперта, оценивая чужие работы. Примеряя на себя поочередно роли ученика, мастера и эксперта, ребёнок проходит все стадии обучения.

Такая деятельность вполне может носить и стихийный характер — под это определение подходит и дворовое увлечение «кто сделает рогатку, стреляющую дальше всех», но подлинную силу эта деятельность получает только там, где она планируется специально. Изначально такой учебной средой была именно школа. Однако грамотный педагогический дизайнер может превратить в образовательное пространство практически любое место. Главное — обеспечить перевод опыта в содержание учебной ситуации и активизировать работу учащихся в ней. Так рождается пространство для обучения вне стен классной комнаты. Как уже было сказано, таким пространством может оказаться что угодно. И уж тем более пространство виртуальное, которое можно застроить «кирпичиками» учебных ситуаций намного легче, чем пространство реальное.

Лучше мела и доски ничего нет?

Педагогическое сообщество традиционно настороженно относится к пространству сети. «Лучше мела и доски ничего нет». Эта точка зрения понятна. У школьной доски действительно имеются серьезные плюсы. Прежде всего, доска является «дружественным средством».

«На доске пишет учитель, на доске пишут и ученики. Они могут исправлять тексты, схемы и рисунки друг друга. Все участники могут отталкиваться от уже нарисованного, зафиксированного содержания и добавлять новое содержание. Доска в данном случае является удачным примером общего ресурса, примером пространства, которое использует для коллективной деятельности группа людей. В этом её выгодное отличие от презентации, которая служит доской индивидуального пользования».

Е. Д. Патаракин

 «Совместное конструирование знаний и

взаимная адаптация соавторов внутри гипертекста ВикиВики»

Сеть же традиционно рассматривалась как явление пассивное: либо в качестве среды передачи информации и транспортного канала доставки знаний (традиционный Web), либо как средство для наблюдения за деятельностью друг друга (социальные сети).

С точки зрения моделирования учебной ситуации и то, и другое совершенно неинтересно. Наблюдения за тем, как твои друзья «постят котиков» и «выкладывают селфи» никак не укладываются в понятие опыта, который можно переосмыслить как учебную ситуацию. Канал же доставки знаний превратился в поставщика готовых рефератов. Традиционная парадигма образования, столкнувшись с новым инструментом, моментально капитулировала, ограничившись «скачиванием готовых презентаций для урока». Социальные сети же вообще оказались выброшенными за пределы возможных учебных ситуаций.

Ахиллесова пята современного образования

Убрав из своего педагогического арсенала инструменты, подобные социальным сетям, ограничив Интернет списком сайтов с библиотеками презентаций, мы выставляем на обочину образования целый пласт культуры, которая оказывает на подрастающее поколение влияние едва ли не большее, чем школа, которая, как мы помним, растворилась — в том числе и в этих самых «интернетах».

Подросток львиную долю своего времени проводит в социальных сетях, слушает музыку и общается на специализированных ресурсах. Но умеет ли он искать информацию? Может ли отделить зерна от плевел? Понимает ли, как правильно сформировать френдленту, чтобы она приносила ему не котиков, а важную и полезную информацию? Знает ли, как бороться с кибербуллингом? С сетевым мошенничеством?

Всё это важнейшие вопросы, и они, как мне кажется, не менее важны, чем знание числа «пи» до шестого знака. Вы мне скажете, что всё это — не задача школы. Мол, «кесарю — кесарево, а слесарю — слесарево». Социальные сети — личное пространство ребенка, и не дело школы лезть туда.

Всё верно. Личное пространство нужно уважать. Но кто научит создавать это пространство? Ухаживать за этим садом, чтобы он цвел и давал плоды? Возможно, пресловутый двоечник, «играющий» под партой на своем телефоне во время урока, просто не представляет, что этот телефон можно использовать более интересно и более полезно? Возможно, сонмы тинейджеров, сидящих «вконтактике», и не представляют, что вместо «прикольных картинок» их френдлента может быть насыщена тысячами постов с полезной, развивающей и мотивирующей информацией?

А вы сами, любезный читатель, умеете ли сформировать свою ленту так, чтобы в ней оказались действительно толковые, грамотные, пишущие по делу и профессионально люди? Умеете организовать в сети «мозговой штурм» для решения какой-либо профессиональной задачи? Да просто получить у сообщества ответ на насущный вопрос?

Мне кажется, что сегодня именно эти компетенции становятся едва ли не самыми важными. «Не имей сто рублей, а имей сто друзей» в новой реинкарнации — это умение окружить себя таким сообществом, с которым можно решить любую задачу. Кто поможет ребенку «оборудовать» свое виртуальное пространство? Кто подскажет и научит? Может ли школа прийти в личное пространство социальных сетей?

Кстати, мало кто задумывается, что именно представляют собой социальные сети с точки зрения информационного потока. Ведь сегодня именно они заняли место основного поставщика «текущей» информации, сменив газеты, телевизионные новости и радио. Откуда ребёнок узнает о том, какую музыку слушают сейчас? Из социальных сетей. О том, стоит ли смотреть новый фильм? Какую книгу закачать в свой «ридер»? Социальные сети сегодня — это крупнейший и мощнейший агрегатор разнообразной информации, причём информации, пропущенной через призму экспертов — всю информацию, поступающую по этому каналу, рекомендуют люди, мнению которых принято доверять. Те люди, которых вы включили в свою френдленту. Именно они со своими «постами», «статусами» и ссылками создают те самые «кирпичики», из которых состоит в конечном счете информационный поток.

Мы в ответе за тех, кого приручили

Включая человека в свою френдленту мы соглашаемся с тем, что то, что интересно ему, интересно и вам. Сколько раз, «зафрендив» человека только потому, что виделись с ним единожды «в реале», с сожалением обнаруживаем, что его «лента» нам совершенно неинтересна и, более того, вызывает раздражение? А умеют ли это делать дети? Учил ли их кто-то этому?

Кстати, есть и ещё одна сторона вопроса. Дело в том, что нет никакого единого интернета. То есть он, Интернет, такой большой, что окинуть его взглядом одного человека всё равно невозможно. Каждый видит только свой кусочек, подстраивая его под себя.

Вот это последнее особенно важно. Каждый пользователь Сети волей или неволей выстраивает вокруг себя информационный пузырь, содержимое которого порой может кардинально отличаться у соседей по парте. Это содержимое прежде всего зависит от предыдущего опыта пользователя, поскольку система автоматически пытается определить контекст и уровень желаемого ответа.

«Персонализированный Google на запрос «стволовые клетки» может выдавать диаметрально противоположные результаты в зависимости от того, кто его вводит: учёный, поддерживающий исследования стволовых клеток, или активист, выступающий против них. Запрос «доказательство изменения климата» может принести разные результаты активисту-экологу и топ-менеджеру нефтяной компании. В ходе опросов выясняется, что подавляющее большинство людей считают поисковые механизмы беспристрастными. Но, может быть, дело в том, что они всё больше потворствуют нашим вкусам. Монитор вашего компьютера быстро превращается в «зеркало-шпиона»: оно отражает ваши интересы, но при этом наблюдающие за вами алгоритмы фиксируют, на что именно вы кликаете».

Илай Прайзер,

политический активист, интернет-деятель

Получается, что пытливый ученик, постоянно использующий Интернет для образовательных целей, подстраивает систему «под себя», заставляя её выдавать результат, более релевантный образовательным целям. И, напротив, ребенок, привыкший в сети только развлекаться и искать «читерские ходы», получит результат, более релевантный для совершенно иных ситуаций. Понимают ли это наши дети? Обязательно надо их этому учить.

Но ведь то же самое происходит и с социальными сетями, которые подстраивают выдаваемые результаты и новости в ленте под наши персональные вкусы. И, если ты «лайкаешь» котиков и «перепощиваешь» фривольные картинки, «интеллектуальная» система думает, что именно такой результат для тебя наиболее релевантен. Более того, тут вступают в дело ещё и коммерческие интересы. Даже реклама, благодаря всё более эффективному таргетингу, становится актуальной и ненавязчивой. Многие (в том числе процитированный мной выше Илай Прайзер) бьют тревогу, опасаясь того, что в результате потребитель информационных услуг становится всё более манипулируемым.

Но мне представляется, что происходит это именно потому, что школа, растворившись в жизни, почему-то не дошла до этого фронта, и, более того, самоустраняется, прикрываясь законом о защите детей от нежелательной информации. Между тем, именно бездействие школы в области обучения контролю информационных потоков позволяет обрушивать на неокрепшие головы мутный поток посредством неподконтрольных школе личных коммуникационных устройств.

Что же может сделать школа? Очень многое. Прежде всего, рассказывать о механизмах формирования информационных пузырей.

Предупреждён — значит, вооружён

Если ты знаешь, как работает механизм фильтрации контента поисковой системой или социальной сетью, ты более ответственно относишься к своему поведению в сети. И порой такое знание дисциплинирует побольше, чем школьные фильтры от МинОбра. Ибо не каждый захочет «портить себе карму», задавая «тупые» поисковые запросы.

Но есть и более действенный способ. Инструменты интернета формируют информационный пузырь вокруг пользователя, основываясь, преимущественно, на основе его активных действий. То есть, обучая ученика этим активным действиям, создавая соответствующие учебные ситуации и решая их вместе с учеником, мы помогаем сформировать для него активный шлейф, который будет учитываться, к примеру, поисковой системой, при ранжировании результатов выдачи, естественным образом осваивая при этом необходимые в нашем веке компетенции.

«Современные информационные технологии позволяют не просто пользоваться средствами, но персонализировать работу сервисов, подстраивать их под себя и использовать для своих целей. Например, мы можем собрать свою галерею фотографий, карты своих походов и настроить для себя поисковые машины. Все эти объекты образуют наше личное информационное пространство. Оно является обязательным атрибутом человека XXI в., а навыки по его формированию можно рассматривать как важные профессиональные компетенции. Само появление понятия «личное учебное пространство» отражает радикальное изменение отношения к тому, что делает ученик. От портфолио, где основные задачи были связаны с процедурой оценивания учеников, мы переходим к модели, в которой ученик более ответствен за свое обучение, сам собирает и представляет не только конечные, но и промежуточные результаты своей деятельности. В этой модели акцент делается на самостоятельном обустройстве студентом своей среды обучения, в которой ему было бы комфортно работать. При этом задача преподавателя не становится проще — ему необходимо найти способ отслеживать деятельность своих учеников во всем её многообразии».

Е. Д. Патаракин

«Построение учебной среды из множества личных «кирпичиков»

И одной из таких компетенций является умение создать собственное сетевое окружение, сеть информационных источников, правильную френдленту. По выражению Митчела Резника, мы оказываемся в сети как в «учебном детском саду на всю жизнь». Это очень точное определение. Сеть может предоставлять кучи игрушек и бессмысленных развлечений. Но может помочь организовать образовательное пространство, которое будет сопровождать человека всю жизнь, постоянно «подкидывая» всё новые и новые порции материала для самообразования.

Нам всем нужны простые предметы и средства, которые помогали бы думать, действовать и строить структуры собственного интеллекта. И умение использовать сеть для формирования арсенала этих инструментов.

Этот детский сад действительно на всю жизнь — обучение в современном мире никогда не останавливается и никогда не завершается. Но на начальном этапе очень важен тот, кто покажет и расскажет о правильных «паттернах» поведения в сети, поможет из непонятного аморфного инструмента создать мощный образовательный продукт. Школа, растворяясь в жизни, просто обязана прийти в социальные сети, на сторону подростка.

«Мобильность не означает, что школа везде, но что школа следует за учителем: используя медийные сервисы и учитывая контекст «граничащих» мест, он может влиять на информационные потоки, внедряя учебный процесс, либо создавать возможность для такого внедрения. Если кратко: школа там, где учитель — в этом и заключается его роль».

И. Ю. Травкин

«Школа и учитель в медийном городе»

Школа следует за учителем

Так почему же учитель не оказывается в социальных сетях, не оказывает влияние на формирование интересов подростка?

Я не случайно так много времени уделяю понятию «правильной френдленты».

«Сеть перестала быть лишь средой передачи информации и транспортным каналом доставки знаний. Она стала местом, где учащиеся находятся постоянно, где они совершают самостоятельные действия при помощи социальных сервисов, помогающих им думать и действовать вместе».

Е. Д. Патаракин

Френдлента социальной сети — одно из таких мест, где учащиеся находятся постоянно, библиотека, из которой они черпают ресурсы, среда, которую можно использовать как во благо, так и во вред. Человек умелый, правильно подобрав экспертов-авторов в свою ленту, может превратить её в очень мощный образовательный инструмент.

Несколько лет назад Андрей Мирошниченко выступил с идеей существования «вирусного редактора» — коллективного авторства, сообщества, отбирающего действительно интересные материалы при помощи механизма, чем-то напоминающего Википедию:

«…Я попытался обосновать существование в интернете спонтанного сетевого фильтра значимости, который я назвал «вирусный редактор». Этот вирусный редактор базируется на тематической вездесущности блоггеров, которых очень много, поэтому они случайно, но обязательно поднимают, в том числе и значимые темы.

А дальше найденная тема, если она оценивается как значимая, попадает в систему вирусного распространения. Перепечатывая сообщение или ссылаясь на него, каждый блоггер обязательно рассчитывает, что его пост тоже будет интересным, значимым и получит отклик. Тем самым, шаг за шагом концентрируется значимость исходной темы. В какой-то момент срабатывает эффект частотности, когда сам факт обращения большого количества людей к теме ещё больше увеличивает ее значимость для новых читателей («все об этом говорят»). Включается второй уровень возгонки значимости. И в результате концентрация значимости может достигать социальных масштабов. Таким образом, свобода личных реакций и свобода авторства в интернете ведет не только к невообразимому шуму и какофонии, но имеет и встроенные механизмы выработки значимости, что позволяет превращать часть шума в иерархический самонаводящийся порядок. В реальной жизни эту функцию уборки лишних мнений, выработки значимости и отбора социальных ориентиров выполняют СМИ. В интернете — спонтанный вирусный редактор.

Вирусный редактор — сетевое существо, он везде и нигде. В отличие от СМИ, он не руководствуется волей и даже не является суммой воль, а есть сумма свободных реакций, обязательно выстраивающихся в цепь, не принадлежащую никому.

Но понятно, что поведение вирусного редактора неким образом суммирует представления его участников о значимости. А кто эти люди?

Сходу все ответят на этот вопрос с печалью: это чаще всего плохие люди. Наиболее активны и многолюдны подворотня и злоба, в интернете много немотивированной гадости и ругани. Поэтому и вирусный редактор, дескать, должен суммировать эту гадость. На деле происходит наоборот».

Андрей Мирошниченко, имея ввиду «вирусный редактор», говорит о нём как о глобальном явлении, способном конкурировать с государством.

Но нам важнее более «камерный» его аспект. Дело в том, что у каждого пользователя социальной сети есть свой «вирусный редактор», состоящий из репрезентативных для этого конкретного человека авторов-экспертов. Именно они и составляют его сетевое сообщество. И именно из материалов, рекомендованных ими, из их текстов и комментариев, как из «кирпичиков», складывается его картина мира. И именно это сетевое сообщество может стать основой для «учебного детского сада на всю жизнь».

Процитирую ещё раз Е. Д. Патаракина:

«Среда обучения напоминает экосистему, которая находится в непрерывном развитии и складывается из действий и интересов множества людей.

Нам приходится играть новые роли, вырабатывать новые привычки и осваивать новые формы и методы деятельности. Эти изменения происходят только потому, что появляются новые технические средства, которые мы сами же и придумываем. По мере того как новые средства деятельности вносятся в сообщество, между средствами и людьми, которые их используют, происходит совместный процесс эволюционных изменений. Доунс отмечает, что из среды, в которой люди получали информацию: читали новости, слушали радио, смотрели телевизор, – Всемирная Паутина становится платформой, на базе которой происходит общение людей, причем современный словарь включает многообразие мультимедийных форматов».

Вам будет интересно: Андрей Фурсов: Я устал спасать детей, ушибленных ЕГЭ 

 77% подростков не представляют жизнь без смартфона, даже летом

Учение — это процесс соединения, сопряжения специализированных узлов и источников знаний. Что, как не социальные сети способно сегодня сопрягать мнения различных экспертов, соединять самые разные узлы знания? И дело школы — научить это делать. Это ведь на всю жизнь.опубликовано econet.ru

Автор: Анатолий Шперх

P.S. И помните, всего лишь изменяя свое потребление - мы вместе изменяем мир! © econet