10 известных женщин, которые пережили темные времена и не бояться признаться в этом

Мара Уилсон, актриса

«По сути, я с самого детства живу с тревогой в душе. У меня синдром тревожности, обсессивно-компульсивное расстройство и, кроме того, я знаю, что такое депрессия. Я имею с ней дело большую часть жизни. Я росла тревожным ребенком, тревога остается со мной и во взрослом возрасте. Я бы хотела, чтобы кто-нибудь тогда, в детстве, сказал мне, что переживать – нормально, что с этим не нужно бороться. Что, на самом деле, борьбой мы только усугубляем свое состояние…

А вот в депрессии ты пребывать не обязан. Ты не обязан страдать от нее. Ты можешь обратиться за помощью и получить ее. Ты можешь достучаться до людей, встретить у них поддержку… Я бы пожелала себе юной сопротивляться депрессии и не стараться изо всех сил подавить тревожность. Когда сталкиваешься с тревогой, когда понимаешь, что это такое — просто ложный сигнал опасности в теле — появляется опыт, ты учишься справляться с напрасными страхами. И тогда ты можешь их победить» — Project UROK, April 2015.

Принцесса Диана

«Я мучилась из-за послеродовой депрессии, но вокруг о ней не принято было говорить…и одно это осложняло мое состояние. Ты просыпаешься утром с мыслью, что не хочешь вставать и начинать день. Ты чувствуешь, что тебя не понимают, и очень, очень, очень мало веришь в себя...

Возможно, я первая в моей семье, кто испытал депрессию и не побоялся в открытую заплакать. Конечно, мое поведение пугало и шокировало окружающих, ведь сложно сопереживать тому, чего не понимаешь… зато у всех появился повод наклеить на меня новые замечательные ярлыки – «Диана нестабильна» и «Диана психически не здорова».

«Когда никто тебя не слушает, или тебе кажется, что тебя слушают, но не понимают,  в голову лезет всякое. Внутри тебя переполняет боль, и ты пытаешься выплеснуть ее, причиняя себе боль снаружи, потому что ищешь помощи, хотя это плохой способ о ней попросить.

Близкие считают твое поведение ложной тревогой или желанием привлечь к себе излишнее внимание: раз о тебе и так дни напролет пишут газеты и вещает телевизор, то внимания твоей персоне уже достаточно. Но я на самом деле таким способом молила о помощи, так как хотела выздороветь, чтобы идти вперед и исполнять свои обязанности жены, матери, принцессы Уэльской. Вот почему я наказывала себя. Я себе не нравилась, я себя стыдилась, потому что никак не могла справиться с давлением окружающего мира».—BBC1 Panorama Interview, 1995.

Кристен Белл, актриса

«Мне выписали антидепрессанты, когда я была очень юной, чтобы помочь справиться с тревожностью и депрессией, и я до сих пор их принимаю. И не стыжусь этого, потому что моя мама в свое время сказала: если начнешь чувствовать себя так-то и так-то, поговори с врачом, с психотерапевтом, и выбери, как ты хочешь себе помочь.

Принимая решение о курсе антидепрессантов, важно понимать, что окружающие будут пытаться заставить вас стыдиться этого, хотя, скажем, врач никогда не откажет диабетику в инсулине. Никогда. Но по какой-то причине тех, кому необходим ингибитор серотонина, сразу записывают в сумасшедшие. Интересный двойной стандарт получается — мне часто не хватает духу говорить об этом, но я в любом случае не стыжусь своего состояния». —Off Camera With Sam Jones, April 2016.

Элизабет Уерцел, писатель

«Вот что, мне кажется, важно ясно понимать о депрессии. Она не имеет ничего общего с жизнью, вообще. В жизни случается печаль, и душевная боль, и все это, в свой день и час — совершенно естественные переживания, неприятные, но естественные. Погружаясь в депрессию, вы оказываетесь на абсолютно чуждой жизни территории, в зоне полного отсутствия: здесь отсутствуют эмоции, отсутствуют чувства, отсутствует отклик, отсутствует интерес.

Страдания, которые вы переживаете в процессе острой клинической депрессии, — это попытка со стороны природы (природа, в конце концов, терпеть не может пустоты) заполнить пустое пространство. Но, невзирая на все благие цели и намерения, те, кто находится в депрессии — просто-напросто механически передвигающие ноги, бодрствующие мертвецы». —Prozac Nation, 1994.

Кристин Стюарт, актриса

«Пик пришелся на годы между 15 и 20 годами. Я постоянно нервничала, волновалась, мне нужно было точно знать, что все у меня под контролем. Если я не представляла, чем все обернется, то заболевала или просто запиралась в комнате, или «тормозила» по ходу дела до такой степени, что доводила себя до изнеможения и надрывала здоровье… В какой-то момент ты просто отпускаешь  все свои переживания и отдаешься потоку жизни.

В конце концов я поняла, как это делается, и теперь получаю от жизни несравнимо больше. Я жила очень тяжело для моих совсем юных лет и я сама себе это устроила — но я вышла с другой стороны туннеля, не ожесточившись, а став сильнее. У меня появилась новая способность — преодолевать препятствия и удерживать равновесие. Напоминает ощущения, когда впервые падаешь лицом вниз и ужасно больно, зато в следующий раз ситуация уже знакома и говоришь себе: ну да, упала, и что такого? Раньше бывало, и ничего, выжила»— Marie Claire, August 2015.

Кара Делевинь, актриса

«Я никогда не говорила о своей депрессии и тревожности, но они во многом сформировали мою личность. Огромная волна депрессии, тревоги и ненависти к себе накатила на меня неожиданно, и чувства были такими болезненными, что я билась головой о дерево, чтобы потерять сознание, «вырубить» их. Я никогда не резалась, но я царапала себя до тех пор, пока не появлялась кровь.

Мне просто хотелось исчезнуть, дематериализоваться, чтобы кто-нибудь смел меня с лица земли. Я понимала, что надо закончить школу, если я хочу стать актрисой, но мне было так плохо, что я не могла встать утром. Хуже всего то, что я знала, как на самом деле мне повезло в жизни, и тот факт, что при этом мне хотелось умереть…ты ощущаешь ужасную вину за свои переживания, и это порочный круг. Я спрашивала себя, как я вообще смею испытывать подобные чувства? И в ответ набрасывалась на саму себя, резала еще немного сильнее». —Vogue, July 2015.

Белл Хукс, писатель, легенда движения за женские права

«Изоляция и одиночество — главные причины депрессии и отчаяния. В то же время они — результат жизни в нашей культуре, где вещи значат больше, чем люди. Жажда потребления создает мир нарциссов, в котором целью жизни становятся исключительно достижение и потребление. Мир нарциссов — это не то место, где может расцвести любовь».— All About Love: New Visions, January 2001.

Кэрри Браунстин, писатель, музыкант, актриса

«Иногда мне кажется, что эта борьба будет продолжаться всю жизнь. Я начала медитировать. Я занимаюсь фитнесом, правда, не в спортзале. Я выхожу гулять на улицу. Я много читаю, погружаюсь в хитросплетения чужих судеб. Стараюсь больше не изолировать себя от мира так сильно, как раньше. Но напряжение действительно иногда невыносимо. Чувствительные люди временами ощущают себя так, будто живут почти без кожи.

Вдруг тебя охватывают слабость и вялость, и они не проходят, и трудно выбраться из постели. Мысль о том, что другие тоже через это проходят, по-настоящему спасает. Мои самые энергичные, гениальные друзья иногда говорят мне, что охвачены тоской, и тогда я переживаю за них, а потом испытываю облегчение за весь наш мир. И говорю: «Видишь: нам всем это знакомо».—Pitchfork, October 2015.

Кейт Мосс, актриса

«В 17 или 18 лет у меня случился нервный срыв, когда мне пришлось работать с Marky Mark и Гербом Рицем. У меня совсем не лежала к этому душа. Мне было физически плохо, когда я сидела верхом на том накачанном парне. Потом я не могла прийти в себя. Не могла заставить себя встать с постели две недели. Я думала, что умру. Пошла к врачу, и он сказал: «Я дам тебе немного валиума». Но, благодарение Богу, вмешалась Франческа Сорренти: «Ты не будешь это принимать».

Мои симптомы оказались просто синдромом тревожности. В нашей профессии никого не интересует твоя психика. Наоборот, на тебя давят со всех сторон: ты должна это сделать, работаем! Я была еще, по сути, ребенком, а уже снималась у Стивена Мейзеля, легенды модной фотографии. Выглядело все это и правда как фантастический сон — за тобой приезжает огромный вытянутый лимузин, чтобы забрать после съемочного дня. Мне это не нравилось. Но это была работа, и я должна была с ней справиться».— Vanity Fair, October 2012

Шерил Стрейд, писатель

«Никто не спасет тебя от твоих страданий. Невозможно выплакать душевную боль или заесть ее шоколадом и пирожными, уничтожить ударами о боксерскую грушу и даже избавиться от нее с помощью психотерапии. Боль просто существует, и нужно ее превозмочь. Нужно выдержать страдания. Тебе нужно прожить боль шаг за шагом и сродниться с ней, а потом двигаться дальше, учиться превозмогать страдания лучше и бежать изо всех сил, туда, куда зовут тебя самые сокровенные мечты, по мосту, который построит твое собственное желание залечить раны» — Tiny Beautiful Things: Advice on Love and Life From Dear Sugar, July 2012.опубликовано econet.ru