Вундеркинд — не синоним гения

Почему способных детей много, а новые Моцарты и Ландау не появляются. Почему большая часть вундеркиндов впоследствии себя никак не реализуют, рассказывает профессор МГППУ, кандидат психологических наук, руководитель Московского городского центра по работе с одаренными детьми Виктория Юркевич.

Вундеркинд — это еще не гений

Почему большая часть вундеркиндов впоследствии себя никак не реализуют, рассказывает профессор МГППУ, кандидат психологических наук, руководитель Московского городского центра по работе с одаренными детьми Виктория Юркевич.

— Виктория Соломоновна, можно ли говорить о том, что все дети одаренные — каждый по своему, просто нужно разглядеть, направить?

 — В целом, правильно. Хотя немного упрощенно. Видите ли, когда говорят об одаренности, подразумевают обычно две сферы. Это умственная одаренность, когда ребенок схватывает на лету, задачи решает, и, конечно, творческая. На самом деле, вариантов одаренности существенно больше. По основной классификации их шесть, по другим — 12, 59. 

Если иметь в виду, что есть разная одаренность, если говорить о том, что у нас в том числе есть спортивно одаренные дети, что умение общаться с людьми — социальная одаренность, умение чувствовать людей — эмоциональная одаренность, умение организовать людей — лидерство, словом, если иметь в виду разные варианты способностей, то да, вы совершенно правы.

Если человеку не поставлен диагноз о какой-то интеллектуальной недостаточности, что выявляется довольно быстро, вероятность того, что какой-то вид одаренности присутствует, не 100%, конечно, но весьма высока.

Проблема в другом. Одаренности не видно, пока ее не разовьешь. Бывает, что у ребенка есть тяготение к языкам или точным наукам, но если не дать ему правильную развивающую среду, то задатки могут так и остаться задатками.

Проще говоря, проблема не в том, что природа кому-то чего-то недодала. Как правило, от природы нам дается довольно много. Проблема в том, что эти задатки далеко не всегда развиваются.

Представьте себе, что музыкально одаренный человек с тонким слухом родился в глухом селе, где кроме гармошки на свадьбах он ничего не слышит. Все, никто никогда не узнает об этих задатках, потому что музыкальные способности нужно развивать рано. Одаренным может быть каждый, но станет ли он одаренным — вопрос сложный.

— С какими проблемами могут столкнуться родители и педагоги в работе с одаренными детьми?

 — Главная проблема, конечно, трудности общения. Многим сложно в школе, с другими детьми, учителя часто раздражаются. Не менее часто трудности возникают с тем, как их специализировать. Вот мальчик уже в седьмом классе, а ему все нравится — он и в математике разбирается, и пишет блестяще, и все, что происходит на свете, его интересует. Как узнать, как его специализировать?

— И нужно ли?

 — Конечно, нужно, но только в другом возрасте. В 13 лет это нормально, что у ребенка широкий круг интересов. А к 9-10 классу ничего и делать не придется, они, как правило, сами определяются.

Но вы, вероятно, говорите о других детях. О тех, которые сильно опережают своих сверстников. Это самый интересный, но не самый благоприятный вид развития — вундеркиндность. Конечно, из вундеркиндов тоже получаются великие люди. Скажем, Лев Ландау был вундеркиндом, Карл Гаусс, наш великий математик, — тоже. Как вы знаете, Моцарт был вундеркиндом. Но много больше вундеркиндов, которые не состоялись.

Очень часто раннее развитие — не есть показатель творческих способностей. Ведь дело не в том, чтобы рано выучить интегралы. Главное — создать что-то новое. Многие, действительно, рано развиваются, к 16-17 годам заканчивают университеты, но творчества в них нет.

Вот вам два примера: антивундеркиндный тип развития — Пушкин Александр Сергеевич, который в 15 лет еще очень посредственно писал, в 17 лет тянул на гения, а в 20 гением уже был. А другой Александр Сергеевич  — Грибоедов — был вундеркиндом, в 11 лет поступил в Московский университет. Он тоже прославился в русской литературе своей пьесой «Горе от ума», писал хорошие вальсы. Говорят, дипломатом был неплохим. Хотя, с моей точки зрения, дипломат, которого убили, все же не высший класс.

Вундеркиндный тип развития не всегда залог гениальности. Большая часть таких детей впоследствии себя никак не реализуют. Конечно, они много знают, пишут диссертации, получают ученые степени. Их знания всегда вызывают уважения. Но дело здесь не в знаниях, особенно сейчас. Скоро, думаю, на экзаменах можно будет пользоваться всем, чем хочешь — только реши задачу, напиши сочинения, ответь на вопрос о проблеме, то есть, содержательно будь в курсе, а не с точки зрения каких-то цифр и фактов.

— А в чем проблема с вундеркиндами? Они перерастают свои способности или ярлычок вундеркинда охлаждает их жажду познания?

 — У этих детей, как правило, быстро развивается интеллект, но для того, чтобы стать выдающимся человеком, большого багажа знаний всегда недостаточно. Нужна креативность! Нужно, чтобы человек хотел создать что-то новое, и мог. А с этим часто возникают проблемы. Некоторые дети, как пылесосы, хватают знания, но знать и создавать что-то новое — не одно и то же.

— А способность к творчеству тоже природная?

 — Как это ни странно, природа, конечно, здесь есть, но очень важна среда, которая либо подталкивает к творчеству, либо напротив. К сожалению, когда дело касается вундеркиндов, среда работает против них. Все вокруг так восхищаются, что в три года ребенок знает все флаги мира, что уже не до выдумок.

У меня была такая девочка — вундеркинд в высшей степени. В свои четыре года она делала все, что делает девятилетний ребенок. Но девочка считала, что главное — это знать. Воображение не работало совершенно. Я пыталась его развить. Есть такое упражнение, когда ребенку дается сказка, и он сам должен придумать ее финал. Я помню ее удивление: «Как это так — я должна закончить сказку, которую написал Джанни Родари? Я — маленькая девочка, а он — писатель!» Она осталась одаренной, но не состоялась, как творческий деятель.

— Можно ли развивать креативность?

 — Если креативность востребована, если родители хвалят ребенка не за то, сколько он знает, а за то, как он красиво нарисовал, как интересно закончил сказку, какой он придумал способ решения математической задачки — пусть плохой, но новый, ребенок развивается по-другому. «Сочини сказку бабушке в день рождения!», «Придумай, что еще можно собрать из этого конструктора, кроме того, что нарисовано на схеме!» — все это про развитие творческих способностей. Конечно, важны и природные возможности, воображение, но и мотивация тоже.

Но, к сожалению, родители настолько зациклены на знаниях, что совершенно забывают о творчестве. Мама той девочки, когда я предложила поработать с ее воображением, например, попробовать придумывать какие-то новые слова, была возмущена: «Причем тут неологизмы, ей нужно второй язык учить, а вы тут ерундой занимаетесь!» Девочка, кстати, стала гуманитарием. Думаю, ее творческая потенция была бы существенно выше, если бы удалось развить воображение, которое от природы было не слишком велико.

— Что нужно делать, чтобы поддерживать творческое начало?

 — Нужно хвалить ребенка за творчество, оценивать креативность, а не соответствие стандартам. Принес вам ребенок рисунок, и вы тут же смотрите, насколько «похоже» он изобразил котенка, машинку или что-то другое. Так же работают художественные школы — они убивают креативность, для них важно то, насколько хорошо, правильно нарисовано.

Как ни странно, креативность даже больше зависит от воспитания, чем интеллект.

— Насколько я знаю, раньше одаренных детей собирали по регионам, приглашали учиться в лучшие школы. А что сейчас?

 — Олимпиадная система, которую создавал Холмогоров, в принципе, направлена на поиск одаренных детей. Вот, скажем, в 57-й школе, хотя, сейчас неудобно уже про нее говорить после скандала, были спецклассы по математике, куда собирали способных детей. В 1960-е годы были созданы физико-математические школы, которые продолжают работать.

— Как туда попадают дети? Их приглашают по результатам олимпиад?

 — Конечно, олимпиады имеют значение. Иногда представители специализированных школ сами ездят по городам. Но чаще в такие школы детей приводят родители. В каждой из них есть конкурс на поступление, где и проверяются способности.

— А нужно ли вообще отдавать детей в спецшколы?

 — Вопрос сложный. Конечно, в старших классах их нужно специализировать, точнее, нужно было раньше. Сейчас появились новые методики, например, смешанное обучение. В одном классе может сидеть дважды чемпион международной олимпиады по математике и самый обычный ребенок. Этот метод позволяет индивидуально заниматься с каждым, включая разный уровень сложности тем и заданий. Во многом новые методы завязаны на информационных технологиях. То есть, сейчас можно уже обойтись без жесткого деления на школы для одаренных и обычных детей.

— Многие родители очень гордятся тем, что их дети не по годам развиты. Но вот приходит пора идти в школу, а в ней им попросту неинтересно. Что делать, если ребенок опережает сверстников в развитии?

 — Слава Богу, сейчас начинают появляться методы, которые позволяют не отдавать семилетнего ребенка сразу в пятый класс, если он сильно опережает сверстников. Можно в том же первом классе давать ему отдельные задания, давая при этом возможность общаться с детьми одного с ним возраста. Скачки через несколько классов приводят к проблемам в общении.

Правда, эти методы только начинают распространяться. Еще не все могут ими пользоваться, не все владеют. Но, конечно, все это постепенно входит в жизнь, в образовательную практику.

Иногда одаренные дети переходят на семейные формы обучения. Тем более, что часто они страдают «сопутствующими» заболеваниями. У таких детей нередко бывает двойная исключительность, тяжелая астма или тревожности.

Вариантов много, все зависит от того, как легко ребенок общается, насколько здоров, как много у родителей свободного времени и денег, чтобы заниматься образованием самостоятельно или с помощью репетиторов.

— Остаются ли эти дети гениями, когда вырастают? 

 — Способности, если есть, они сохраняются. Но это ничего не значит, особенно сейчас. Ну знает человек много, ну и что? Все, что он держит в голове, я найду в два клика.

— Есть ли какие-то исследования о том, что происходит с юными гениями, когда они вырастают? Где Моцарты и Гауссы нашего времени?

 — Какие-то исследования проводить пытаются, но пока ученые не договорились о том, какие есть типы одаренности, об отношении одаренности к IQ, о тестах по ее определению. Например, в России есть лишь один тест, который всерьез стандартизован — тест Равена.

Сейчас одаренность сместилась в компьютерную сферу, потому что именно здесь остается пространство творчества, для создания чего-то нового.

У нас очень сильные компьютерщики, но видных гениев, вроде создателя Facebook Марка Цукерберга или основателя компании Google Сергея Брина, — пока не видно (согласно исследованию профессора Джулиана Стенли (США), которое он начал в 1972 году, Цукерберг и Брин как раз входили в число одаренных детей, прошедших через центр Хопкинса). Кстати, Брин, например, это же русский мальчик, который в 5 лет уехал из России. Это к вопросу о том, рожают ли в нашей стране гениев. Создатель знаменитого «Тетриса» Алексей Пожитной тоже, к слову, учился в классе для одаренных. опубликовано econet.ru

Подготовила: Анна Семенец

P.S. И помните, всего лишь изменяя свое сознание - мы вместе изменяем мир! © econet