НЕ БЕРИ от жизни ВСЕ: можно ли исправить общество потребления

Начнем с айфона. Вы, наверное, знаете, что комплектующие техники Apple производятся тайваньской компанией Foxconn.

Публикуем конспект лекции «Великий отказ и этика осознанности: стратегии потребительской контркультуры». Аспирант сектора аналитической философии Института философии РАН Андрей Гасилин рассказал, как товары манипулируют нами, что такое стратегия великого отказа и почему мода на экологичность мешает решать реальные проблемы планеты.

Принцип потребления: чем меньше, тем лучше

Виноградов и Дубосарский. Последняя бабочка. 1997 год

Основы потребительской культуры

Начнем с айфона. Вы, наверное, знаете, что комплектующие техники Apple производятся тайваньской компанией Foxconn. В ее штате не менее миллиона человек — китайцев и тайваньцев. В 2010 году 10 сотрудников Foxconn покончили с собой: мужчины и женщины, как правило, сбрасывались с высоких этажей или с крыши.

Разумеется, было расследование, в ходе которого выяснилось, что компания систематически нарушает нормы труда. Работники, получая мизерную зарплату, испытывают фантастические перегрузки — физические, психологические и в последнюю очередь интеллектуальные. То есть 10 трупов — результат довольно людоедской и агрессивной политики работодателя. В том же году расследование запустила сама Apple.

Интересное совпадение: в 2010-м же вышел первый айпад, который стал для Apple способом возродить былое величие. С момента, когда на рынок вышел первый Macintosh, прошло много времени, и к концу нулевых Apple стала постепенно терять лидерские позиции. Айпад позволил Apple снова выйти в лидеры. Это было достигнуто в том числе ценой жизни этих десяти несчастных работников и нечеловеческих нагрузок.

Разумеется, после этого были приняты меры, и количество самоубийств пошло на спад. Думаете, в Foxconn гуманизировали внутренний распорядок? Отнюдь нет. Они поставили решетки на окна и специальные сетки по периметрам зданий.

А еще они выпустили замечательный документ, который приравнивает самоубийство к несчастному случаю. Согласно этому пункту, теперь работодатель не должен выплачивать родственникам погибшего никакой компенсации и никакое расследование не предусматривается. Таким образом, статистика самоубийств была фактически снижена до нуля. Как вы понимаете, ситуация с нагрузками принципиально не изменилась.

Потребительская культура зарождается там, где сами потребители начинают приоткрывать и исследовать это закулисье. Где люди не клюют на бренд и красивую оболочку, а знают изнанку продукта Apple, Windows, Ubuntu — всех.

Экологическое сознание

Бренд экологии сейчас так же популярен, как и бренд высоких технологий. Зачастую они выступают в коллаборации. Когда вы готовитесь купить какую-нибудь технику, вы выясняете в том числе, насколько она соответствует требованиям экологической безопасности. Может быть, у нас это не очень распространено, но на Западе это действительно есть.

Ведущие IT-компании преподносят экологичность как некую новую форму гуманности. По этой причине мы выбираем экологичное питание, продукты, выращенные на фермах, любим все зеленое — по крайней мере, цивилизованная часть общества.

В этом ролике Славой Жижек в форме уборщика рассказывает о том, как работает экологическая машина в современном мегаполисе. Работает она очень эффективно: она создает иллюзию того, что какие-то сущностные проблемы действительно решаются и мы следим за окружающим нас пространством.

Вот сейчас в регионах России запускается программа раздельного сбора мусора. Проблема в том, что у нас это профанация. Вы знаете, что отсортированный мусор в дальнейшем сваливают вместе. Никто не следит за тем, куда он едет, где и что с ним происходит, то есть система переработки отлажена очень плохо.

В Швеции все гораздо лучше, там действительно есть программа раздельного сбора мусора и программа его переработки. Но и их стратегии не вполне экологичны. Почему? Потому что в конечном счете те объемы мусора, которые производит нынешнее общество потребления, в принципе не могут быть переработаны эффективно.

Жижек показывает, что иллюзия чистоты, которую создает это экологическое движение, скрывает довольно неприглядные реалии. Экологические проблемы Европа решает, как правило, за счет стран третьего мира. Отсюда эти замечательные острова пластика в Индийском и Тихом океанах.

Отходы человечества на самом деле никуда не деваются, они накапливаются. Мало вытеснять из нашего замечательного цивилизованного пространства всю эту грязь, которую мы сами наплодили. Плодить надо меньше.

Товарный фетишизм

Понятно, что мы производим дикое количество мусора, потому что привыкли очень много потреблять. Но уже после Второй мировой войны среди новых левых появилось осознание того, что капиталистическая стратегия эксплуатации одних граждан другими со временем очень хитро трансформировалась.

Одним из теоретиков такой интерпретации был Герберт Маркузе, представитель Франкфуртской школы и автор одной из ключевых работ по теме антиконсьюмеризма «Одномерный человек». Маркузе констатирует, что современные формы эксплуатации базируются на стимуляции определенного образа современного человека, связанного с гиперпотреблением.

То есть сейчас целенаправленно взращиваются люди, которые должны стать идеальными потребителями, и все, что их окружает с пеленок, под это заточено. С ранних лет он учится хотеть, хотеть много и еще больше.

Понятно, что эти желания связываются с социальной успешностью. Мало кто говорит напрямую: «Покупай!» или «Покупай ради того, чтобы покупать!» Нет. «Покупай, чтобы стать успешнее!», «Покупай, чтобы чего-то достичь». С ранних лет человек живет в ситуации, где товарный фетишизм является нормой.

Согласно Маркузе, такое отношение к миру, к собственному труду, который вы, собственно, и обмениваете на эти вещи, глубоко порочно.

Он пишет: «Товары поглощают людей и манипулируют ими; они производят ложное сознание, которое невосприимчиво к собственной лжи».  Мы привыкли считать, что производим компьютерную технику, в действительности же мы являемся для них благоприятной питательной средой, с помощью которой они воспроизводятся. Мы живем в пространстве их идеологий. Например, «Тойоты» («Управляй мечтой»), «Пепси» («Бери от жизни все») и «Лореаль» («Ведь вы этого достойны!»).

Виноградов и Дубосарский. How Are You, Ladies And Gentlemen? 2000 год

Программа великого отказа

Первый способ борьбы с этой ситуацией — стратегия великого отказа. Это радикальный уход от традиционных социальных установок, предполагающих постоянное включение в цепочку производство — потребление.

Это довольно насильственный метод. Но уход куда? Непонятно. Маркузе описывает это так: «Простое отсутствие всех рекламных и независимых средств информации и развлечения погрузило бы человека в болезненный вакуум, лишило бы его возможности удивляться и думать, узнавать себя (или, скорее, отрицательное в себе) и свое общество. Лишенный своих ложных отцов, вождей, друзей и представителей, он должен был бы учить заново эту азбуку. Но слова и предложения, которые он сможет построить, могут получиться совершенно иными».

То есть это слишком радикально и сложно.

В Америке была попытка реализовать программу великого отказа. Движение хиппи, все эти безумные неформалы фактически воплощали эту утопическую идею. Цитата Маркузе: «Коммуна хиппи, на мой взгляд, — это один из способов практического воплощения стратегии великого отказа».

Хиппи действительно оставляют цивилизацию, берут с собой самое необходимое и пытаются начать жить с нуля на лоне природы. Здесь Маркузе был не оригинален, он повторил призыв Руссо: «Станьте благородным дикарем вновь!»

И действительно, многие стали счастливыми, но далеко не все. Повзрослев, люди вернулись обратно в цивилизованную жизнь. Новое общество построить не удалось, эта стратегия провалилась.

Стратегия минимализма

Выходит, что нужно нечто более умеренное и адаптивное. Таких стратегий множество. Я опишу ту, с которой работаю, — это стратегия минимализма.

Этический минимализм во многом идет от эстетического минимализма. Это действительно стремление к простым формам, к минимуму вещей, но это стремление еще и этически обусловлено.

Современные минималисты очень любят традиции, часто называют себя стоиками, неостоиками, их можно даже ассоциировать с толстовцами — со стратегией упрощения. Принцип тут элементарный: чем меньше, тем лучше.

Выбросьте из вашей жизни все, что является лишним. Для этого нужно собрать все домашние вещи и подписать, где что находится. В течение месяца вы пользуетесь только теми вещами, которые вам понадобились: находите их в коробке, достаете, а к остальным не притрагиваетесь.

Через месяц вы поймете, что три четверти вещей так и останутся в коробках. Они вам не нужны, их можно отдать благотворительным фондам, подарить и потом следить, чтобы вещи вокруг не скапливались, а, отслужив, уходили.

Если вы хотите сделать акцент на осознанность — пожалуйста. Можно сделать акцент на техническом минимализме, как делают Джошуа Милборн и Райан Никодемус, авторы сайта The Minimalists. Эту версию минимализма можно назвать антиконсьюмеристской.

Что покупают владельцы различных социальных сетей и ресурсов? В первую очередь наше время: оно монетизируется. Так работает экономика внимания. Пока вы не распоряжаетесь своим вниманием, вы скользите в сети по каскаду ссылок, не можете остановиться, а когда останавливаетесь — уже поздно, пора спать, вы опять опоздали. То есть первое, что нужно сделать, — научиться владеть своим вниманием и своими потребительскими привычками.

Для этого у минималистов есть замечательный рецепт. Попытайтесь, говорят они, хотя бы на неделю полностью отрубить свой дом от интернета, не пользоваться ни Wi-Fi, ни 3G, ни 4G, и посмотрите, что будет происходить.

Понятно, что сначала начнется жуткая ломка и фрустрация. Но если вдруг все получится, то начнутся чудеса, потому что вы увидите, как много времени съедает онлайн-активность. Вы увидите, как много вы успеваете сделать за день без интернета.

Минималисты предлагают пользоваться интернетом время от времени, подключаясь к точкам свободного доступа и делая только то, что вы запланировали заранее. То есть интернет должен использоваться по назначению для решения конкретных задач, а растекаться по фейсбуку, просматривая ленту, не стоит.

И тут, конечно, возникает вопрос: куда девать освободившееся в огромном количестве время? Можно инвестировать его в творчество, а можно — в отношения. В офлайн-отношения, то есть непосредственное общение.

Люди, выросшие сейчас под гнетом интернета, эту способность, к сожалению, утрачивают. Им сложно долго разговаривать, не сваливаясь обратно в свой смартфон. Но техника — это инструмент, она не должна порабощать и заставлять работать на нее. Она создана для того, чтобы высвободить время, а не наоборот.

Минимализм по-русски — это опыт Юрия Алексеева. Он долгое время работал в Москве в юридической конторе, а потом купил на свои сбережения какой-то базовый строительный материал, из которого построил нечто напоминающее жилище хоббита. Землянка эта находится на шестидесятом километре Ярославского шоссе, любой проезжающий мимо может к нему зайти. Он очень дружелюбен и гостеприимен, напоит чаем и расскажет, как живет. Полностью он не отказался от цивилизации, он поставил там солнечные батареи и с помощью них подпитывает свою технику и ведет блог, а также канал на ютьюбе.

Виноградов и Дубосарский. Салют, Испания! 2002 год

Принципы минимализма

1. Оптимизация потребительских привычек. Если вы задумали купить нечто, что не является вещью первой необходимости, от элемента одежды до нового гаджета, просто сделайте эту покупку отложенной. Если через месяц вы себя снова спросите, нужно ли вам это, и ответите честно: «Да», то, наверное, ее стоит купить. Но с большинством вещей, как показывает практика, так не происходит.

2. Использование рынка вторичных вещей. Огромное количество вещей оказывается на свалке, так и не исчерпав свои ресурсы и функционал.

3. Культура медленной жизни. Корпоративная культура говорит нам: «Скорее! Скорее! Не успеешь! Ты должен многое попробовать, ты должен многое успеть, ты должен увидеть много мест, пережить много впечатлений». Причем это говорится не только потребителям, но и производителям. Медленная жизнь — это идеи slow food, медленного чтения, медленной коммуникации. Жизнь должна быть размеренной, чтобы получать удовольствие. Быстрая, слишком интенсивная жизнь не позволяет чувствовать происходящее в полной мере.

4. Краудфандинг. Это тоже способ противостояния — вложение в независимые проекты. Корпоративная культура предлагает некий выбор моделей устройств, но это мнимый выбор. В краудфандинге, если вам понравился проект, вы поддерживаете его рублем. На мой взгляд, так просто честнее. Это экономическая модель будущего, и она работает.

5. Экотуризм. В нашей стране он только начал развиваться, в Европе существует давно, причем интересно, что эта концепция развилась из своеобразной ностальгии человека по сельской местности, по жизни в деревне. Первые экофермы появились в 60-е годы XX века в Италии: фермеры стали приглашать людей из города пожить некоторое время в период сбора урожая в качестве помощников. В дальнейшем, конечно, все это модифицировалось, теперь владельцы ферм редко привлекают гостей к труду, они просто выделяют домик и, конечно, берут определенную плату за это.

6. Приоритет производства над потреблением. Основная проблема общества потребления в том, что потребление имеет явный приоритет над производством. Предполагается, что человек больше потребляет, чем производит, и все нацелено на то, чтобы так происходило.

7. Приоритет культурного производства над промышленным. Производство бывает и культурным: создавать можно концепции, впечатления, музыку, картины. Это более ответственно, потому что так вы передадите что-то следующим поколениям, которые не будут жить на свалке, оставшейся после вашей беспечной потребительской жизни. Это приоритет существования над обладанием. Нужно переставать вести себя как дети, которые без конца всего желают, и внимательно относиться ко всему, что происходит.опубликовано econet.ru. 

Автор: Андрей Гасилин

Текст: Nastya Nikolaeva

Остались вопросы — задайте их здесь

P.S. И помните, всего лишь изменяя свое сознание - мы вместе изменяем мир! © econet