Чем заканчиваются неравные браки?

На самом деле нам не о чем было говорить. Я раздражала его фырканьем на дворовую гопоту, ходившую в приятелях. Он раздражал меня полнейшей неспособностью к каким-либо видам интеллектуальной деятельности. Глупый детектив из серии «крутой мужик пишет для крутых мужиков», в котором автор нарочно старался не использовать сложносочиненных и сложноподчиненных предложений – вдруг читатели не поймут, мой прекрасный супруг мучал два месяца. Два месяца, Карл!

И однажды, сидя над его работой по английскому языку, я поняла: достало. У нас разные интересы, разные друзья, разное понимание того, как весело провести свободное время… Мы совершенно разные, известный слоган «И все-таки мы вместе!» вызывает скорее горький смех, чем улыбку.

Чуть позже вспомнилось старое слово – «мезальянс».

Да-да-да, я помню, что в строго сословном обществе мезальянсом назывался неравный брак, в результате которого один из партнеров имел возможность подняться на ступеньку выше.

В двадцать первом веке социальные границы практически стерты, и старое слово постепенно обретает новое значение даже против нашей воли. Сейчас мезальянс – это скорее брак людей, неравных в своем интеллектуальном и психологическом развитии.

Брак мучительный и несчастный, потому что в нем идет постоянная борьба, когда один из супругов пытается поднять другого до своего уровня, а второй – опустить. Ведь рано или поздно – при этом скорее рано, чем поздно, – приходит понимание: без него, без этого самого объединяющего знаменателя, делать вместе просто нечего. И если поначалу глаза застят влюбленность и страсть, то постепенно эта славная парочка уступает место быту. А быт, как известно, сер и уныл!

Мужчина, для которого предел мечтаний – банка пива и мягкий диван напротив широкоэкранного телевизора, и женщина, которая бредит экзистенциальностью Бодлера, уживутся вместе только в одном случае. Если им друг на друга на-пле-вать. А-а-аб-солютно и безоговорочно. Если их общение сводится к вечернему «Котлеты в холодильнике» в ответ на «Дай на завтра на сигареты». Даже если котлеты заменить на черный трюфель, а фразу о сигаретах на восхитительное «Купил сегодня третий бентли, можешь взять ключи и документы».

Хотя… если мезальянс сопровождает холодный и точный расчет, да еще если расчет этот сделан обеими сторонами…

Лет шесть назад хороший приятель совершил страшный мезальянс. Женился на милой девушке из российской глубинки. Сын, внук и правнук научных работников, укатившееся далеко яблочко, ринувшееся в бизнес, оскорбило предков деревенской девушкой. Бабушка хваталась за сердце и стучала в пол палкой красного дерева, обещая лишить квартиры и дедовой библиотеки. Мать то нюхала, то глотала корвалол.

Ведь у хороших знакомых давно выросла прелестная и умная дочка Софочка, вошедшая в возраст замужества. Образованнейшая девушка, знающая три языка и отличающая Мане от Моне, – прекрасная партия! На девушку Софочку рассчитывали все, но вдруг такой облом.

Семейство поквохтало месяц, поквохтало два… И знаете, сейчас оно счастливо и спокойно.

Сам товарищ-приятель на вопрос «Ну, как семейная жизнь?» до сих пор отвечает: прекрасно! И у него на самом деле все прекрасно: борщи, котлетки, глаженые рубашки и даже очаровательный пуз-карапуз трех лет. Его не раздражает то, что супруга не разбирается в тенденциях современной живописи, а в слове «еще» может сделать четыре ошибки.

Понимаете, он очень редко бывает дома – дела, подруги, спорт, путешествия. О том, что он женат, известно единицам. Да и знающие эту подробность давно забыли.

Правда, у меня иногда возникает вопрос: а счастлива ли вторая половина? Как думаете?