Связь еды и окситоцина, телесного контакта закладывается с детства!

Ритуал еды и окситоцин

Когда вы собираетесь с близкими и приятными вам людьми, контактируете с ними. разговариваете, то гипоталамус головного мозга выбрасывает в кровь свой гормон – окситоцин, что приводит к появлению хорошего самочувствия и положительного отношения к миру.

Это очень важный защитный гормон, который отвечает за наше самочувствие и защищает нас от стресса. Окситоцин вызывает доверие и благожелательное расположение к другим людям (только к близким, а не ко всем!). Сейчас мы пытаемся понять механизмы его воздействия. 

Так, окситоцин стимулирует вагус (блуждающий нерв) и эффективно подавляет голод и уменьшает количество съедаемой пищи, как у нормальных, так и лептин-резистентных уживотных в эксперименте. У человека, интраназальное введение окситоцина уменьшает количество съедаемой еды без влияние на его рефлексы и без влияния на уровень гликемии. Поэтому если вы чувствуете себя одиноким, то вы будете есть больше. Если у вас дефицит социальных контактов, вы будете есть больше. 

В первобытное время совместное питание служило средством выживания, безопасности и сытости каждого из членов семейства. В те времена еды было немного, поэтому кусок еды мог спасти от голода и смерти.

Процесс еды в основном традиционно совершается всеми вместе. Это отличительная черта человека, ибо хотя другие виды животных кормят своих детей, взрослые животные обычно принимают пищу индивидуально. 

А вот шимпанзе после удачной охоты ведет себя, как большинство охотников: они суетятся, чтобы получить какую-то часть добычи или надеются на то, что останется. Поделиться своей едой – значит, в каком-то смысле, заключить социальный договор на действие, включающее в себя самоограничение, и скорее это случится во время еды больших животных и применения соответствующих средств.

«Любителям фруктов незачем развивать эти рыцарские инстинкты». Охотники и собиратели делятся убитым животным между собой. Несмотря на появление общепита, еда дома была признаком богатства. Римляне со средним и высоким социальным статусом ели дома: общепит был широко развит, но обслуживал в основном низшие социальные слои.

Ритуал еды и социальное окружение

Ранее семейная трапеза служила одним из способов воспитания подрастающего поколения. Во время совместной трапезы собиралась вся семья, где старшие поучали младших, давали им наставления и советы. Вот так из инстинкта самосохранения совместная еда превратилась в прекрасный семейный ритуал. Раньше отказ от совместной трапезы считали оскорблением. 

К сожалению, в современных семьях этот устой становится не так востребованным. Например, американские семьи редко собираются вместе за обеденным столом. Факты красноречивы: средний американец один раз из пяти ест прямо в своем автомобиле; каждый четвертый американец, по крайне мере, раз в день питается фастфудом; большинство американских семей, по их словам, собираются все вместе за одним столом менее пяти раз за неделю.

В одном из исследований, обнародованных на Европейском Конгрессе по борьбе с ожирением, говорилось следующее: дети, которые, по крайней мере, дважды в неделю питаются отдельно от родителей, на 40% более склонны к полноте по сравнению с остальными детьми. 

И напротив, как сообщается в исследовании, проведенном Национальным центром по проблемам наркомании и токсикомании при Колумбийском университете, у детей, участвующих в семейных завтраках, обедах и ужинах пять и более раз в неделю, наблюдается меньше проблем с наркотиками и алкоголем; такие дети едят более здоровую пищу, лучше учатся и поддерживают более доверительные отношения со своими родителями, нежели те, кто нечасто появляется за общим семейным столом. 

Негативные последствия, связанные с тем, что люди принимают пищу порознь, возникают, главным образом, по двум причинам.

Во-первых, когда мы питаемся вне дома, особенно в недорогой закусочной быстрого питания или берем еду на вынос (а именно так питаются большинство детей за пределами дома), то мы, как правило, употребляем не совсем здоровые продукты. Как заметил Майкл Поллан (Michael Pollan) в своей новой книге «Кушать подано» (Cooked”), блюда, съедаемые вне дома, как правило, менее полезны, нежели домашняя еда, поскольку в них более высокое содержание жира, поваренной соли. К тому же, они высококалорийны. 

Есть еще одна причина: если человек ест в одиночку, то это ведет к его отчужденности. Обеденный стол может выступить в качестве объединителя, центра семьи как мини-сообщества. Участие в совместном застолье дает возможность встретиться и поговорить с родственниками, сделать перерыв в работе и перевести дух. Но зачастую американцы ставят эффективность выше удовольствия (средний американец работает в год почти на 220 часов больше, чем средний француз). 

Подписывайтесь на Эконет в Pinterest!

Во многих странах мира время приема пищи — дело святое. К примеру, во Франции, где совсем не возбраняется перекусить в одиночестве, не принято есть быстро, а на человека, с аппетитом поглощающего салат на станции метро, прохожие будут смотреть с презрением. К тому же, обеденный перерыв во Франции длится, по крайней мере, один час. Во многих мексиканских городах, местные жители стараются выбраться в парки и на городские площади, чтобы поесть вместе с семьей и друзьями. И в Камбодже деревенские жители тоже стремятся разделить свой обед вместе с друзьями и близкими, для чего расстилают пестрые циновки и расставляют на них принесенную с собой еду. 

Сесть вместе за обеденный стол – значит убрать в сторону все разногласия, поэтому за обедом налагается запрет на обсуждение проблем, вызывающих острые противоречия. Обеденный стол – это место исцеления, где оппоненты открывают друг другу нечто общечеловеческое. Это место, где «подпитываются» отношения, и происходит взаимный обмен душевным теплом. Один рабби как-то сказал, что хотел бы после смерти быть похороненным внутри своего обеденного стола, ибо за этим столом он испытывал самые счастливые моменты в своей жизни. 

Стол традиционно является местом повышенного внимания к социализации детей: где они должны научиться самоограничению, видеть различия и знать правила сообщества; стол из нашего детства часто является местом, на котором сосредотачиваются воспоминания о семье. Оставшиеся с детства негативные ощущения за столом могут привести к социальной фобии в отношении совместной трапезы или пребывания в ресторане. 

В своей книге «Откушаем с друзьями» (Eating Together) Элис Джульер (Alice Julier) утверждает, что ужин в компании близких людей может сильно повлиять на отношения между людьми, он стирает границы между людьми, поскольку участники застолья, как правило, не склонны делать различия между представителями разных рас, разного пола и социального происхождения, а это вряд ли возможно в другой обстановке. 

Но были времена, когда даже американцы очень ценили хорошее общество за семейным столом и ели степенно. В 1950 году Элизабет Дэвид (Elizabeth David), в те времена всеми признанная очаровательная проповедница американской кухни, (Элизабет чем-то напоминает наших теперешних гуру Элис Уотерс [Alice Waters] или Дэвида Лебовица [David Lebovitz]) опубликовала «Книгу средиземноморской кухни». Вкусная пища, по ее мнению, это пища простая.

По мнению Элизабет Дэвид, хорошее блюдо рождается отнюдь не в умах изобретательных и ультрамодных рестораторов, а самое изысканное кушанье — то, которое делишь с приятными тебе людьми. В одном особенно ярком отрывке Дэвид пишет: «В тени лимонных деревьев отломив хлебный ломоть, окропив его достойным восхищения ароматным оливковым маслом и осушив стакан терпкого белого вина с острова Капри, я вдруг вспоминаю высказывание Нормана Дугласа: мы всегда должны благодарить тех, кто нам помог лучше понимать действительность». 

Формула физического и психического благополучия, предложенная Элизабет Дэвид, незамысловата: ешь пищу простую и не в одиночестве.

Есть здоровее.

Учёные из Университета Лидса обнаружили, что даже одна совместная трапеза в неделю положительно сказывается на отношении детей к овощам и фруктам. Исследователи провели опрос, участниками которого стали 2 389 детей, учащихся 52 лондонских школ. В результате опроса выяснилось, что почти две трети школьников (63%) не употребляют рекомендованной Всемирной организацией здравоохранения ежедневной порции овощей и фруктов – 400 грамм. Дети, которые сообщили, что семейные обеды в их семье не редкость, потребляли в среднем на 125 грамм овощей и фруктов больше, чем те школьники, у кого в семье никогда не практиковались семейные трапезы.

Постоянный голод и одиночество.

В человеке, как существе социальном, исторически развивавшемся в больших группах, генетически закрепилась потреб­ность к постоянному общению с себе подобными. По­этому потеря контактов с другими людьми, длительное одиночество представляют для него серьезный фрустрирующий фактор. Общение человека с самим собой осо­бенно обостряется в условиях одиночества.

Мы никогда не ели одни, еда – это всегда социальный акт. Сейчас часто люди едят со смартфонами, т.е. они могут быть вроде вместе, но находится порознь. Во все времена – еда это социальное действие. Древние знали, что в одиночестве есть нельзя. Именно поэтому еда в одиночестве, еда без «контакта», еда, когда каждый сам по себе приводит к перееданию. Еда с близкими, контакт и разговоры способствуют снижению аппетита и количества съедаемой еды, лучшему насыщению. 

Недавно специалисты из Университета Огайо провели исследование, чтобы изучить связь между одиночеством, чувством голода и уровнем грелина (гормона голода). После приема пищи он неизменно падает – вопрос в том, когда он начинает расти. В исследовании принимали участие 42 женщины. У тех из них, кто считает себя одинокими, грелин появился в крови быстрее. 

К сожалению, многие люди с помощью еды стремятся заполнить не только желудок, но и эмоциональную пустоту. Речь о тех, кто ест, потому что чувствует себя одиноким, кому не с кем поделиться своими впечатлениями и мыслями, рассказать о важных для него событиях. Так, например, часть людей с избыточным весом путает ощущения физического голода и переживание одиночества. Почему? Потому, что оба эти ощущения – голода и одиночества – чувствуются в животе, и они оба означают нехватку. 
 

Немудрено, что у части людей, в таких условиях, возникают сложности с определением тонких отличий в ощущениях, чтобы надёжно различать одно от другого. Ведь чувство голода – это сигнал, что телу нужна еда, как источник энергии и строительных материалов. А переживание одиночества – это более сложное явление, состоящее из представлений, каким должно быть общение, самого опыта общения и его (опыта) оценки. Когда опыт общения не совпадает с представлениями, возникает оценочное ощущение «мне не хватает». 

Если человек путает эти ощущения, то, переживая одиночество, он может есть, вместо того, чтобы пообщаться со старыми друзьями или искать новых.Но никакая еда не удовлетворит потребность в общении, и человек всё равно будет чувствовать это ощущение нехватки. И – продолжать есть вновь и вновь, оставаясь «вечно голодным», и набирать, в итоге, лишний вес. 

"Сначала попросите такого человека вспомнить, когда у него были доверительные отношения, или когда он был с хорошими друзьями, и он чувствовал голод, поскольку не ел некоторое время, и отследить эти ощущения очень детально… 

Затем попросите его вспомнить свои ощущения, когда он ел подходящую для себя пищу, но при этом был одинок и чувствовал острую нужду быть с другими людьми, и чтобы он отследил эти ощущения очень детально. 

Наконец, попросите его рассмотреть (сравнить – прим. моё) два этих опыта, чтобы внимательно отметить различия между этими двумя ощущениями. Когда мы можем ясно определить различия между этими двумя ситуациями, будет естественно и легко есть, когда голоден, и найти друга, когда одиноко.".  Стив Андреас «Шесть слепых слонов». опубликовано econet.ru