Путешествие на Байкал. Часть 12

Экология жизни: Поедем мы в святое место для всего Буддийского мира. Монастырь, в котором находится вот уже 77 лет как ушедший в самадхи Хамба лама Итигэлов. Его боготворили современники ещё при жизни. О его уникальных способностях ходили легенды. Перед первой мировой войной он благословил 300 мужчин, отправляющихся на фронт, и все они, как один, вернулись с войны живыми.

Продолжение путешествия на Байкал. 

Читайте предыдущие части путешествия:

Путешествие на Байкал. часть 1

Путешествие на Байкал. часть 2

Путешествие на Байкал. часть 3

Путешествие на Байкал. часть 4

Путешествие на Байкал. часть 5

Путешествие на Байкал. часть 6

Путешествие на Байкал. часть 7

Путешествие на Байкал. часть 8

Путешествие на Байкал. часть 9

Путешествие на Байкал. часть 10

Путешествие на Байкал. часть 11

Поедем мы в святое место для всего Буддийского мира. Монастырь, в котором находится вот уже 77 лет как ушедший в самадхи Хамба лама Итигэлов.

Его боготворили современники ещё при жизни. О его уникальных способностях ходили легенды. Перед первой мировой войной он благословил 300 мужчин, отправляющихся на фронт, и все они, как один, вернулись с войны живыми. 

В событиях его детства и юности читались знаки очевидной и сформированной «провидением» его духовной миссии. Его жизнь была полна явными признаками уникальности его пути. 

Благодаря феномену ламы Итигэлова верующие укрепились в вере, а неверующие определились в своей духовной сопричастности к буддизму. Пророчества ламы, оставленные верующим в наследие, сбывались и продолжают сбываются и по сей день. И те, что касались местных ключевых событий, и те, которые касались прихода советской власти, также подтвердились.

В 1927 году он, настоятель Иволгинского дацана, будучи в возрасте 75 лет,  готовился к такому уходу, о чем неоднократно предупреждал своих учеников. Во время монастырской службы подал знак запеть для него заупокойную мантру. Никто из его приближённых не решался начать, и тогда лама Итигэлов начал петь ее сам.

Ученикам ничего не оставалась, как поддержать своего настоятеля. Он сел в позу лотоса и ушел из мира живых. В этом положении его тело находится до сих пор. Сохраняется оно без каких-либо посторонних приспособлений. Его суставы имеют слабую подвижность, о чём сообщают те, кто заботятся о его теле. Кожа, ногти и волосы его (как сообщает судебно-медицинская экспертиза), в удивительном состоянии для такого возраста. 

Мы приехали туда ближе к полудню, и узнали, что к ламе пускают посетителей только по большим буддийским праздникам.  И нам, чтобы к нему попасть, нужно специальное исключительное разрешение. 

Служители монастыря аккуратно подкрашивали яркими красками фасад отдельной обители, где находится Святой. На территории монастыря стояло несколько корпусов. И между ними ходили верующие - монахи и паломники. Во дворе в неожиданном месте рос подсолнух. Он был с любовью огорожен маленьким заборчиком. 

Был там камень проверки истинности желаний человека. Для того, чтобы  исполнилось задуманное, нужно было пройти с закрытыми глазами 30 метров, не сбившись с прямой, и дотронутся до камня рукой. Это было очень непросто и редко кому удавалось. Люди сильно отклонялись за эти 30 метров пути. Но наша Роскошная сразу попала, и Шаманка тоже коснулась камня!

Роскошная Женщина нашла настоятеля монастыря и была очень убедительна в прошении выдать нам  пропуск к ламе Итигэлову. И разрешение было выдано!

Это сложно описуемые переживания, которые накрывают тех, кто попадает в поле ламы Итигэлова. И конечно, это очень разные у людей процессы. 

Когда нам открыли тяжёлые двери, там было так же светло, как и на залитой солнцем улице. Нас встретил монах, который ухаживает за телом ламы. Наклоном головы он предложил войти. Мы проследовали по левой стороне холла, и попали в небольшой зал. В центре восседал в монашеском одеянии и, действительно, казалось, смотрел на нас Хамбо лама Итигэлов. 

Удивительно было то, что его щёки и лоб были с характерной для бурят гладкой округлостью. Цвет кожи живого человека, не оставлял сомнения, что перед нами был уникальный феномен.

Пространство в зале было подобно густому молоку, и я попала в очень-очень забытое состояние своего счастливого детства в украинской деревне. У моей бабушки был  дом, отделанный внутри как «хатка-мазанка». Я просыпалась утром на высокой кровати - меня никто не будил… В доме никого не было, никого совсем. Бабушка управлялась с хозяйством и живностью, просыпаясь на заре.

Я ещё какое-то время сидела в высоких перинах и наблюдала, как на полу, в проекции окна, шевелились блики света и тени листвы, падающие в комнату, от растущей за окном груши. Эта игра света и теней открывала мне образы знакомых животных. И я играла в угадывание их, сама с собой, с деревом и солнцем и ветром.

Мне было тогда 3 с половиной года. Кровать казалась невероятно высокой. Мне нравилось, не торопится с неё спрыгивать. Нравилось это пробуждение в одиночестве, наполненном светом и говорящей ветками груши, которая благодаря солнцу и ветру, рисовала мне истории на полу.

Я любила в детстве автономность, и могла часами сама себя развлекать, находя мир бесконечно интересным в разных его свойствах. Мне было интересно создавать что-то руками и изучать свойства вещей.  И мне даже было интересно от того, что на людей и на предметы можно смотреть, представляя их очень близко или очень далеко, и от этого внутри меня с разной степенью натягивались какие-то нити. Эти нити, наверное, связывают все вещи в этом мире. 

И пространство вокруг было густым подобно парному молоку с пенкой в ведре, которое заносила бабушка в дом, приходя от огромной красно- белой коровы. Такой огромной коровы, что её глаз, был размером с мою ладонь, а влажный нос своим мощным дыханием шевелил мою чёлку. Бабушка выбирала ложкой воздушную молочную пенку из ведра в чашку. Эту белоснежную пену, можно было пить, просто вдыхая, как сладкий искрящийся воздух. Мир был очень живым, говорящим и волшебным. Живыми были все явления и даже все предметы.

Это место вернуло мне частицу души – я вспомнила! Как же давно я не опиралась на это состояние…

Мне кажется, что в мире наших расширенных и высоких состояний, мы, люди, не учимся им – мы вспоминаем. Выучить можно язык, танцевальные па, правила. Можно заучить наизусть тексты и даты, освоить законы музыки и математики – да.

Но состояние - это другая «наука». Это то, что всем спектром встроено в наш здоровый «шаблон человека». Мы все, в основе своей, одинаково устроены и доступ ко всем человеческим состояниям присутствует в нас изначально, по праву рождения.

Но обстоятельства иногда образуют в нас бреши, и мы теряем их – эти высокие состояния. Теряем, когда нам не хватает защиты и безопасности. Сжимаемся, чтобы стать плотнее и надёжней для самих себя.

Когда самые близкие - мама и папа, своим отношением или испуганными, гневными или отстранёнными лицом больше не дают нам эту защиту.  С каждым травмирующим событием мы принимаем решение, быть всё больше в броне. Чуть больше держать фоновую оборону, не расслабляться сильно, не доверять до конца, не играть беззаботно... Мы начинаем «оборонятся». И так постепенно утрачивается лёгкость, простота и сияние.

Но все, потерянное в пути, можно вернуть. Вспомнить то, что знали всегда. Но из- за обстоятельств личной истории, мы выбрали забыть. Вспоминая высокие состояния телом, мы возвращаем себе свои лёгкость и свечение. Своими состояниями, как камертоном, мы встраиваемся в свою уникальную судьбу. Или скорее наоборот… Это наша судьба вырастает из наших состояний.

«Посеешь поступок - пожнёшь привычку, посеешь привычку - пожнёшь характер, посеешь характер - пожнёшь судьбу»…

Роскошная задавала вопросы монаху, и он охотно рассказывал. Указал на куб, стоящий слева от алтаря:

- Этот кедровый куб - он практически свежий (но гвозди, которым он сбит, очень ржавые). Он сделан, чтобы сохранить тело Хамбо ламы Итигэлова, которое в 2002 году достали из захоронения. Земля не осыпалась,  и тело осталось в целостности и сохранности.

 - А вы его переодеваете?- не переставая, Роскошная засыпает монаха вопросами.

- Да, я его переодеваю, его руки слабо подвижны. Во время больших праздничных церемоний, иногда на его лбу и в подмышечных впадинах выступают капельки пота.

Шаманка плакала.

Я и остальные благоговейно хранили молчание. Но я была очень благодарна Роскошной Женщине за такую непосредственность. Монах, действительно, хотел нам не только показать, но и поведать о подробностях этого уникального явления.

Когда мы выходили из зала, монах вручил нам тарелку со священными подношениями. Это был «прасад» - еда, которую ритуально подносят верующие  божествам при посещении храма. На тарелке был овечий сыр маленькими кусочками, многих вкусов и форм.

И сказал служитель: - Это вам! 

Это было невероятно вкусно.

Совершенно в другом состоянии мы вышли из монастыря и поехали к реке Селенге, которая впадает в Байкал, ночевать у воды. Ночёвка у узкой реки… Живописный закат… Время заключительных инсайтов.

Утром, уже в машине, мы будем наблюдать, загорающийся восход. По дороге в аэропорт запечатлеем наши лица. Как же они будут теперь приятно отличатся от тех, с которыми люди приехали из родных своих городов. 

Мы вернём себе светские имена, и оставим себе, вместе с памятью об этом путешествии, спектр возвращённых душе высоких состояний.

Спасибо вам попутчики  за искренность состояний  и смелость быть честными!

Особое спасибо Ане Добровольской за организацию этого путешествия. За её чуткость и заботу о людях в путешествии. За замечательного проводника, которого она нашла в интернет просторах.

Спасибо проводнику Владлену Выдрину за удивительный маршрут по диким местам, надёжность в пути и практическую находчивость походного человека.

До новых встреч, друзья!

Автор: Наталья Валицкая

P.S. И помните, всего лишь изменяя свое потребление - мы вместе изменяем мир! © econet